Как европейские правые становятся русофобами

Ни один конфликт в мире не начинается без предварительной и долгой идеологической подготовки. Даже для начала той же СВО и принятия её большинством граждан России потребовалось целых восемь лет возгонки критичного отношения между братскими прежде народами.

​Некоторые могут не согласиться – мол, Россию всегда на Западе ненавидели, но это не вполне так. Советский Союз боялись и не любили, прежде всего, по причине явленной угрозы западному капиталистическому устройству и перспективы неконтролируемого распространения «красной идеи». Дореволюционную Россию уважали, но относились с опаской в силу незнания и недоверия — остерегались проявлений православной и славянской солидарности. Новая Россия, казалось бы, опасений вызывать не должна была. Тот же капитализм, те же тенденции, те же риски, в первую очередь, миграционно-этнические. Сразу после своего возвращения на пост президента в 2012-м Владимир Путин даже стал считаться неформальным европейским лидером «консервативного интернационала». Помните тогдашнего главу МВД Италии (нынешнего вице-премьера) Маттео Сальвинив майке с Путиным на Красной площади перед чемпионатом мира по футболу 2018 года? В доковидные времена это было несложно себе представить.

​Всё это время главным идеологическим столпом новейшей российской истории неуклонно становилась Победа в Великой Отечественной Войне. Вначале в ещё советском формате «никогда вновь», затем уже в постсоветском – «можем повторить». «Бессмертные полки», превратившиеся из гражданской инициативы томичей (первый БП прошёл в Томске в 2012-м) в поддержанный властью официоз. В те вегетарианские доковидные времена мало у кого в Европе и мире язык поворачивался не признавать роль Советского Союза, русского народа и вину нацистов за миллионы жертв во Второй Мировой войне. Сам прекрасно помню первый «Бессмертный полк» в Берлине 9 мая 2016 года и многотысячные гуляния под советскими флагами с георгиевскими лентами в Трептов-парке. Это казалось неоспоримо вечным. Восстановленный Освенцим как память о Холокосте. Тюльпаны ветеранам и детям войны. Гвоздики на братские могилы по всей Европе. Притом вне зависимости от того, в каком лагере была та или иная страна. И в Польше, и в Германии, и в Венгрии, и в Словакии память чтили одинаково хорошо. На могилу моего двоюродного деда, Героя Советского Союза посмертно Прокопия Галушина под венгерским озером Балатон цветы клали так же, как и на могилы красноармейцев в Сербии. Максимумом возможного реваншизма были публичные сомнения Жан-Мари Ле Пена в количестве жертв Холокоста и осторожные оправдания ряда правых восточно-германских политиков старой формации про то, что, мол, не надо обвинять по всех грехах рядового солдата Вермахта, исполнявшего приказы. На этом всё.

​Теперь же за демонстрацию советской символики 8 и 9 мая в Берлине полиция ФРГ может арестовать. Доходит до того, что немецкие левые последний раз приходили с китайскими флагами к советскому монументу солдата со спасённой девочкой на руках, чтобы хоть так продемонстрировать своё несогласие с официальными запретами и почтить память павших.

​Тем временем, внутриевропейский дискурс серьёзно поменялся – гендерная повестка из иронично-маргинальной превратилась в мейнстрим, а вкупе с миграционной стала определять новое деление на правых и левых. Казалось бы, Россия с нашими традиционными скрепами естественным образом должна была бы лишь укрепиться в образе маяка консерватизма в Европе.

Ан-нет – за прошедшее десятилетие неоспоримый прежде нарратив советской Победы над нацизмом дал серьёзную трещину, прежде всего, в головах …консервативных союзников Москвы – правых евроскептиков. Увы, но и правую повестку в мире у России забрали. Надо было активнее работать модератором. Кто сейчас её ведёт – остаётся только догадываться.

​Что в сухом остатке? Прежде постоянные гости Москвы депутаты от «Альтернативы для Германии», которые демонстративно отказываются принимать участие в возложении венков к памятникам советским солдатам. Открытый скепсис в отношении любых проявлений неонацизма – будь то на Украине или в Латвии, или где-либо ещё. Уже открытые, без всякого стеснения, сравнения Освенцима с «Дисней-лендом» на основании того, что лагерь «Аушвиц-Биркенау» в его нынешнем виде был восстановлен спустя 20 лет на месте прежде существовавшего снесённого. Побывав на 80-летии освобождения другого, не менее страшного концентрационного лагеря «Ясеновац» на границе с Хорватией в Республике Сербской, где хорватские усташи уничтожили, по меньшей мере, 700 тысяч сербов, евреев, партизан и цыган, я поразился «спокойному» отношению европейских гостей по отношению к нечеловеческим пыткам, которым подвергались в этом лагере узники, в том числе, дети.

​Желание забыть ужасы Второй Мировой можно понять только в случае наличия деятельного раскаяния и сатисфакции за те преступления – пример Израиля не даст соврать. Не даром в современной Европе главные союзники Иерусалима – исключительно правые партии. Но если так пойдёт и дальше — и это тоже может поменяться, даже несмотря на наличие одинаковых врагов у правых партий ЕС и Израиля в лице политического ислама.  

​С кем же работать России в Европе?

Прежде всего, с теми, кто был незаслуженно забыт всё это время – с левыми патриотами. Такими, как Сара Вагенкнехт в Германии, левыми Словакии, Чехии, Греции, Македонии. Для них 9 мая так же, как и для Владимира Путина – святой праздник Победы.

Но что же делать с правыми – очевидно, находить другие общие христианские нарративы. Если же этим не заниматься, а продолжать плыть по меняющемуся геополитическому течению, то совсем скоро в уверенно правеющей Европе к власти придёт уже новое поколение правых – не помнящих дружбу своих партий с Россией, но уверенно отрицающих вину за нацистские преступления. И тогда уже это поколение на базе неприятия ценностей может совершить очередную традиционную европейскую ошибку – ту самую, которую совершал Гитлер, Наполеон, Карл ХII …